Продажа чужого наследства — Наследственные споры — Продажа наследства без согласия наследника

рассмотрела в открытом судебном заседании 18 сентября 2018 года гражданское дело по апелляционным жалобам К.Л.И., Г. на решение Смольнинского районного суда Санкт-Петербурга от по иску О. к К.Л.И., Г. о признании недействительным свидетельства о праве на наследство по закону, признании недействительным договора купли-продажи квартиры, признании права собственности на доли квартиры.

Заслушав доклад судьи Подгорной Е. П., объяснения ответчика К.Л.И., представителя ответчика К.Л.И. — К.С., представителя ответчика Г. — К.Л.И., изучив материалы дела, судебная коллегия

установила:

Истец О. обратился в Смольнинский районный суд г. Санкт-Петербурга с исковым заявлением к К.Л.И., Г., с учетом уточнения заявленных исковых требований в порядке статьи 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее по тексту — ГПК РФ) просил суд признать недействительным договор купли-продажи доли квартиры по адресу: Санкт-Петербург, признать за истцом и за ответчиком К.Л.И. право собственности по ¼ доли указанной квартиры

Иск мотивирован тем, что истец состоял в браке с К., умершей 04 июля 2016 года, которой на момент смерти принадлежали ½ доли в праве общей собственности на квартиру по адресу: Санкт-Петербург, и ½ доли в праве общей собственности на квартиру по адресу: Санкт-Петербург. Истец указывает, что он не знал, что К.Л.И. в установленные сроки приняла наследство путем подачи заявления нотариусу. 10 января 2017 года нотариусом выдано свидетельство о праве на наследство на все наследственное имущество, оставшееся после смерти К., — К.Л.И., что, как считает истец, нарушает права О. как наследника первой очереди после смерти жены. Решением Смольнинского районного суда г. Санкт-Петербурга по гражданскому делу за О. признано право собственности на наследственное имущество в виде ¼ доли в праве общей собственности на квартиру по адресу: Санкт-Петербург. Однако К. Л.И. произвела отчуждение доли в праве собственности на квартиру по адресу: Санкт-Петербург, полученной в наследство от К. Истец считает, что договор купли-продажи указанного имущества от 15 февраля 2017 года является недействительной сделкой, поскольку у К.Л.И. отсутствовало право на отчуждение доли, принадлежащей О., без его согласия.

Решением Смольнинского районного суда Санкт-Петербурга от постановлено:

«Признать недействительным свидетельство о праве на наследство по закону от 10.01.2017 г., выданное нотариусом нотариального округа Санкт-Петербурга Б. на имя К.Л.И., в отношении ½ доли в праве общей собственности на квартиру по адресу: Санкт-Петербург.

Признать недействительным договор купли-продажи квартиры, заключенный между К.Л.И. и Г. 07.02.2017 г., в отношении ½ доли квартиры по вышеуказанному адресу.

Признать за О., гражданином РФ, пол: мужской, уроженца Санкт-Петербург, зарегистрированным по адресу: Санкт-Петербург, — право собственности в порядке наследования по закону на ¼ доли в праве общей собственности на квартиру по адресу: Санкт-Петербург.

Признать за К.Л.И., уроженкой Санкт-Петербург, зарегистрированной по адресу: Санкт-Петербург, — право собственности в порядке наследования по закону на ¼ доли в праве общей собственности на квартиру по адресу: Санкт-Петербург.

Взыскать с К.Л.И. в пользу О. расходы по уплате государственной пошлины в сумме 16968 рублей».

В апелляционной жалобе ответчик К.Л.И. просит решение суда первой инстанции отменить, отказав в удовлетворении заявленных исковых требований в полном объеме, ссылаясь на нарушение судом норм материального и процессуального права.

Ответчик Г. в апелляционной жалобе также просит решение суда первой инстанции отменить, принять по делу новое решение об отказе в удовлетворении заявленных исковых требований в полном объеме, ссылаясь на нарушение судом норм материального и процессуального права, неправильное установление обстоятельств дела, имеющих значение для разрешения спора по существу.

Истец, ответчик Г., третьи лица в суд апелляционной инстанции не явились, о дне и месте слушания по делу извещены надлежащим образом посредством по правилам ст. 113 ГПК РФ, об отложении слушания по делу не просили, доказательств уважительности причин неявки не представили, ответчик Г. доверила представлять свои интересы в суде апелляционной инстанции представителю в порядке ст. 48 ГПК РФ, в связи с изложенным, судебная коллегия на основании ч. 3 ст. 167 ГПК РФ считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц, участвующих в деле.

Согласно статье 327.1 ГПК РФ суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе.

Обсудив доводы апелляционных жалоб, выслушав объяснения ответчика К.Л.И. и ее представителя, представителя ответчика Г., изучив материалы дела, судебная коллегия приходит к следующему.

Право наследования, предусмотренное частью 4 статьи 35 Конституции Российской Федерации и урегулированное гражданским законодательством, обеспечивает гарантированный государством переход имущества, принадлежавшего умершему (наследодателю), к другим лицам (наследникам). Это право включает в себя как право наследодателя распорядиться своим имуществом, так и право наследников на его получение.

Право на наследование получают согласно завещанию, а в случае его отсутствия или признания недействительным, наследование происходит в порядке очередности по степени родства, определенной законом (наследование по закону).

Как было указано в Определении Конституционного Суда Российской Федерации от 30 сентября 2004 года N316-О, право наследования включает в себя как право наследодателя распорядиться своим имуществом на случай смерти, так и права наследников на его получение.

В силу пункта 2 статьи 218 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее по тексту — ГК РФ) в случае смерти гражданина право собственности на принадлежавшее ему имущество переходит по наследству к другим лицам в соответствии с завещанием или законом.

В соответствии со ст. 1111 ГК РФ наследование осуществляется по закону.

В силу ст. 1112 ГК РФ в состав наследства входят принадлежавшие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности.

В соответствии со ст. 1114 ГК РФ днем открытия наследства является день смерти гражданина.

На основании ст. 1142 ГК РФ наследники по закону призываются к наследованию в порядке очередности, предусмотренной статьями 1142 — 1145 и 1148 настоящего Кодекса.

Наследники каждой последующей очереди наследуют, если нет наследников предшествующих очередей, то есть если наследники предшествующих очередей отсутствуют, либо никто из них не имеет права наследовать, либо все они отстранены от наследования (статья 1117), либо лишены наследства (пункт 1 статьи 1119), либо никто из них не принял наследства, либо все они отказались от наследства.

Наследники одной очереди наследуют в равных долях, за исключением наследников, наследующих по праву представления (ст. 1146 ГК РФ).

В соответствии со ст. 1142 ГК РФ наследниками первой очереди по закону являются дети, супруг и родители наследодателя.

В соответствии с п. 1 ст. 1152 ГК РФ для приобретения наследства наследник должен его принять.

Наследство в соответствии с п. 1 ст. 1154 ГК РФ может быть принято в течение шести месяцев со дня открытия наследства.

В соответствии с п. 2 ст. 1152 ГК РФ принятие наследником части наследства означает принятие всего причитающегося ему наследства, в чем бы оно ни заключалось и где бы оно ни находилось.

Согласно п. 4 ст. 1152 ГК РФ принятое наследство признается принадлежащим наследнику со дня открытия наследства независимо от времени его фактического принятия, а также независимо от момента государственной регистрации права наследника на наследственное имущество, когда такое право подлежит государственной регистрации.

Согласно п. 1 ст. 1153 ГК РФ принятие наследства осуществляется подачей по месту открытия наследства нотариусу или уполномоченному в соответствии с законом выдавать свидетельства о праве на наследство должностному лицу заявления наследника о принятии наследства либо заявления наследника о выдаче свидетельства о праве на наследство.

Кроме того, в силу положений п. 2 ст. 1153 ГК РФ признается, пока не доказано иное, что наследник принял наследство, если он совершил действия, свидетельствующие о фактическом принятии наследства.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в пункте 51 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О судебной практике по делам о наследовании», наследственное имущество со дня открытия наследства поступает в долевую собственность наследников, принявших наследство, за исключением случаев перехода наследства к единственному наследнику по закону или к наследникам по завещанию, когда наследодателем указано конкретное имущество, предназначенное каждому из них.

Как установлено судом первой инстанции, истец О. является супругом К., умершей 04 июля 2016 года.

Ответчик К. Л.И. является матерью К.

Истец О. и ответчик К.Л.И. являются наследниками по закону первой очереди в отношении имущества, оставшегося после смерти К.

Согласно материалам наследственного дела сведения о завещании имущества К. кому-либо отсутствуют, иных наследников не имеется.

При таких данных, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что О. и К.Л.И. вправе наследовать имущество, оставшееся после смерти К., в равных долях.

Ко дню смерти 04 июля 2016 года К. ей на праве частной собственности принадлежало следующее недвижимое имущество: ½ доли в праве общей собственности на квартиру по адресу: Санкт-Петербург, и ½ доли в праве общей собственности на квартиру по адресу: Санкт-Петербург.

12 августа 2016 года мать наследодателя — К.Л.И. обратилась к нотариусу Б. с заявлением о принятии наследства после умершей 04 июля 2016 года дочери К..

09 января 2017 года, то есть в установленный законом шестимесячный срок со дня открытия наследства, учитывая, что последний день такого срока приходился на выходной праздничный день 04 января 2017 года, а первым рабочим днем являлось 09 января 2017 года, истец направил нотариусу посредством почтовой связи письменное заявление о принятии наследственного имущества после умершей супруги К. Данное заявление было ошибочно направлено и получено 18 января 2017 года нотариусом О.А., которая, в свою очередь, перенаправила его нотариусу Б., в производстве которой находилось наследственное дело после смерти К..

Таким образом, суд при разрешении спора правильно установил, что и К.Л.Н., и О. приняли наследство, оставшееся после смерти К., в установленный законом шестимесячный срок со дня открытия наследства, а потому являются законными собственниками наследственного имущества после смерти К.

Вместе с тем, свидетельства о праве на наследство по закону от 10 января 2017 года в отношении всего наследственного имущества К. были выданы нотариусом Б. только на имя К.Л.И., без учета доли в указанном имуществе, причитающейся О. как наследнику по закону первой очереди после смерти супруги.

Вступившим в законную силу решением Смольнинского районного суда по гражданскому делу за О. признано право собственности на ¼ доли в праве общей собственности на квартиру по адресу: Санкт-Петербург, как за наследником имущества К..

Как правильно отметил суд первой инстанции в обжалуемом решении, в силу положений ст. 61 ГПК РФ указанное решение суда имеет преюдициальное значение для К.Л.И. и О. по настоящему делу, кроме того, оно является доказательством принятия истцом части наследства, оставшегося после смерти К.

В отношении остального недвижимого наследственного имущества – ½ доли квартиры по адресу: Санкт-Петербург, К.Л.И. как продавцом 07 февраля 2017 года был заключен договор купли-продажи доли квартиры по цене 800000 рублей с покупателем Г. Данный договор был зарегистрирован в установленном законом порядке 15 февраля 2017 года.

При этом как следует из пояснений ответчика К.Л.И., спорное жилое помещение было продано Г. (родственник К.Л.И.), с целью взаиморасчетов по имеющимся у них долгам. Г. фактически в жилое помещение не вселялась, так как там проживает супруг умершей.

Между тем, представленными в материалы дела доказательствами, подтверждается, что О. является наследником ½ доли всего причитающегося ему наследственного имущества, оставшегося после смерти К., в том числе и ½ доли от ½ доли квартиры по адресу: Санкт-Петербург.

Обращаясь с настоящим иском в суд, истец оспаривал законность сделки купли-продажи ½ долей квартиры по адресу: Санкт-Петербург, совершенной между ответчиками, то есть, как правильно отметил суда первой инстанции, не одобряет действий К.Л.И. по отчуждению принадлежащего ему имущества в пользу Г.

Согласно правовой позиции О., положенной в основу заявленных требований, согласия на отчуждение ¼ доли квартиры по адресу: Санкт-Петербург, истец как законный собственник в порядке наследования ½ доли указанного спорного имущества К.Л.И. не давал.

На основании изложенного суд правильно указал, что у К.Л.И. отсутствовало право распоряжаться всеми ½ долями в праве общей собственности на вышеуказанную квартиру по договору купли-продажи от 07 февраля 2017 года, заключенному с покупателем Г., поскольку в силу ст. 246 ГК РФ распоряжение имуществом, находящимся в долевой собственности, осуществляется по соглашению всех ее участников, тогда как такого согласия второй собственник спорного имущества — О. ответчику К.Л.И. не давал, что не оспаривалось сторонами по делу.

При таких данных, учитывая, что О. принял в установленный шестимесячный срок наследство после умершей супруги, а потому является собственником ½ доли такого имущества, наравне с К.Л.И., как наследник первой очереди, вместе с тем, в ходе судебного процесса установлено, свидетельство о праве на наследственное имущество по закону было выдано нотариусом только матери наследодателя — К.Л.И., суд первой инстанции пришел к обоснованному и правомерному выводу о том, что свидетельство о праве на наследство по закону от 10 января 2017 года, выданное нотариусом нотариального округа Санкт-Петербурга Б. на имя К.Л.И., в отношении спорной в рамках настоящего дела ½ доли в праве общей собственности на квартиру по адресу: Санкт-Петербург, является недействительным, поскольку К.Л.И. приобрела право собственности только на ¼ долю указанного имущества.

Разрешая исковые требования, суд первой инстанции, руководствуясь положениями ст. ст. 209, 218, 246, 1114, 1152, 1153, 1154, 1155 ГК РФ, постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 года N 9 «О судебной практике по делам о наследовании», оценив представленные доказательства в совокупности по правилам ст. 67 ГПК РФ, исходил из того, что истец в установленном законом порядке в шестимесячный срок обратился к нотариусу за принятием наследства после смерти своей законной супруги, в связи с чем как наследник первой очереди приобрел наравне с матерью наследодателя право на наследственное имущество после смерти жены К. в размере ½ доли такого имущества, в связи с чем, вопреки доводам апелляционных жалоб, обоснованно признал недействительным свидетельство о праве на наследство по закону от 10 января 2017 года, выданное нотариусом на имя К.Л.И. в отношении всего наследственного имущества, удовлетворив заявленные исковые требования в полном объеме.

Судебная коллегия соглашается с данными выводами суда первой инстанции, не находит оснований для иной оценки представленных сторонами доказательств, чем та, которая дана судом, поскольку выводы суда основаны на законе, являются верными, детально мотивированными, соответствующими правильно установленным обстоятельствам дела.

Ссылки апеллянтов на неправильное установление судом обстоятельств дела и невозможность возвращения истцу спорного наследственного недвижимого имущества в натуре ввиду его приобретения на основании договора купли-продажи покупателем Г., поскольку как продавец, так и покупатель указанной сделки заблуждались в наличии иных наследников после смерти К., являются несостоятельными в силу следующего.

Согласно разъяснениям, данным в пункте 42 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 года N 9 «О судебной практике по делам о наследовании», если при принятии наследства после истечения установленного срока с соблюдением правил статьи 1155 Гражданского кодекса Российской Федерации возврат наследственного имущества в натуре невозможен из-за отсутствия у наследника, своевременно принявшего наследство, соответствующего имущества независимо от причин, по которым наступила невозможность его возврата в натуре, наследник, принявший наследство после истечения установленного срока, имеет право лишь на денежную компенсацию своей доли в наследстве (при принятии наследства по истечении установленного срока с согласия других наследников — при условии, что иное не предусмотрено заключенным в письменной форме соглашением между наследниками). В этом случае действительная стоимость наследственного имущества оценивается на момент его приобретения, то есть на день открытия наследства (статья 1105 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Принимая во внимание, что истец О. в установленный законом шестимесячный срок принял наследство после смерти супруги, он является собственником ½ доли наследственного имущества наравне с матерью наследодателя — К.Л.И. с момента открытия наследства, приведенные выше разъяснения, данные в п. 42 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 года N 9 «О судебной практике по делам о наследовании», не подлежат применению к рассматриваемым спорным правоотношениям между сторонами по делу.

При таких обстоятельствах, ссылки апеллянтов на то, что в настоящее время наследник О. имеет право только на денежную компенсацию, в соответствии со ст. 1105 ГК РФ, исходя из действительной стоимости наследственного имущества на момент открытия наследства, являются несостоятельными, поскольку таким правом законом наделены наследники, принявшие наследство после истечения установленного шестимесячного срока, что не соответствует обстоятельствам настоящего дела.

Следовательно, ссылки ответчика о неназначении по делу судебной товароведческой экспертизы спорного недвижимого имущества не имеют правового значения, не влияют на существо принятого судом решения.

Разрешая исковые требования о признании договора купли-продажи от 07 февраля 2017 года ½ доли квартиры по адресу: Санкт-Петербург недействительным, учитывая, что в ходе судебного разбирательства был установлен факт незаконного распоряжения имуществом без согласия второго собственника, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что данный договор заключен с нарушением требования закона.

Согласно статье 168 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

В соответствии с частью 1 статьи 246 Гражданского кодекса Российской Федерации распоряжение имуществом, находящимся в долевой собственности, осуществляется по соглашению всех ее участников.

Между тем, судебная коллегия находит заслуживающим доводы Г. о несогласии с постановленным решением в этой части, поскольку суд не принял во внимание, что последняя возмездно приобрела спорное жилое помещение, оплатив по договору 800 000 рублей, а потому коллегия считает необходимым дополнить решение суда следующим.

Как видно из материалов дела, по договору купли-продажи от 07 февраля 2017 года ½ доли квартиры по адресу: Санкт-Петербург, Г. как покупатель уплатила продавцу К.Л.И. 800000 рублей. В ходе судебного разбирательства сторона ответчиков не оспаривала, что Г. приобрела доли в спорном недвижимом имуществе по цене 800000 рублей.

Из пояснений ответчика К.Л.И., данных в суде апелляционной инстанции и являющихся в силу ст. 68 ГПК РФ самостоятельным видом доказательства, следует, что ответчики по настоящему делу являются родственниками, при этом К.Л.И. продала ½ доли квартиры по адресу: Санкт-Петербург, Г. по цене в размере 800000 рублей, то есть по цене ниже кадастровой стоимости указанного имущества (1470760 рублей), в счет исполнения долговых обязательств перед родственницей.

В соответствии с п. п. 1, 2 ст. 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения. При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

Как разъяснено в Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 2 (2016), утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 06 июля 2016 года, по смыслу п. 2 ст. 167 ГК РФ взаимные предоставления по недействительной сделке, которая была исполнена обеими сторонами, считаются равными, пока не доказано иное. При удовлетворении требования одной стороны недействительной сделки о возврате полученного другой стороной суд одновременно рассматривает вопрос о взыскании в пользу последней всего, что получила первая сторона, если иные последствия недействительности не предусмотрены законом.

При таких обстоятельствах, суд первой инстанции, признавая недействительным оспариваемый договор купли-продажи от 07 февраля 2017 года и применяя последствия его недействительности, в нарушение положений ст. 167 ГК РФ не разрешил вопрос о возмещении К.Л.И. денежных средств в размере 800000 рублей Г., уплаченных ею за спорные доли в квартире, тем самым нарушил предусмотренное п. 2 данной статьи право ответчика Г. как покупателя на возврат исполненного по недействительной сделке.

На основании изложенного, учитывая, что сторона ответчиков не оспаривала в судебном процессе, что по договору купли-продажи долей спорной квартиры от 07 февраля 2017 года Г. как покупатель уплатила К.Л.И. как продавцу 800000 рублей, судебная коллегия приходит к выводу о том, что обжалуемое решение суда подлежит дополнению абзацем о применении последствий недействительности сделки — договора купли-продажи доли квартиры от 07 февраля 2017 года в виде взыскания с К.Л.И. в пользу Г. денежной суммы в размере 800000 рублей.

Иных доводов апелляционные жалобы не содержат.

Руководствуясь статьями 328 — 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

Решение Смольнинского районного суда Санкт-Петербурга дополнить следующим абзацем:

«Применить последствия недействительности сделки — договора купли-продажи доли квартиры, взыскав с К.Л.И. в пользу Г. денежную сумму в размере 800000 (восемьсот тысяч) рублей».

В остальной части решение Смольнинского районного суда Санкт-Петербурга от <дата> оставить без изменения, апелляционные жалобы К.Л.И., Г. — без удовлетворения.

00024.05.2019