Апелляционное определение Санкт-Петербургского городского суда

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОРОДСКОЙ СУД

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 13 сентября 2018 г.           N 33-19731/2018

Судья: Семенова О. А.

Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе

Председательствующего Осининой Н. А.,

Судей Цыганковой В. А., Пошурковой Е. В.

При секретаре Д.

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу В. на решение Невского районного суда Санкт-Петербурга от 13 июня 2018 года по гражданскому делу N 2-1040/2018 по иску В. к Ч. о признании договора дарения недействительным, восстановлении срока для принятия наследства, признании права собственности.

Заслушав доклад судьи Осининой Н. А., выслушав объяснения В., возражения представителя Ч. — С., судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда

установила:

В. обратилась в суд с иском к Ч. о признании договора дарения квартиры, расположенной по адресу: Санкт-Петербург, заключенного в ноябре 2006 года между Д. и Ч. недействительным как сделки, совершенной гражданином, неспособным понимать значение своих действий и руководить ими; восстановлении срока для принятия наследства после умершего отца — Д. и признании истца наследником, принявшим наследство в виде вышеуказанной квартиры; признании права собственности на указанную квартиру.

В обоснование заявленных требований истец указала, что 14.10.2016 скончался ее отец Д., в связи чем истец, будучи единственным наследником первой очереди после умершего, обратилась к нотариусу Санкт-Петербурга З. Однако нотариусом наследственное дело не было заведено в связи с отсутствием у умершего какого-либо имущества. Как установлено истцом, в ноябре 2006 года Д. однокомнатная квартира, принадлежащая ему на праве собственности, расположенная по адресу: Санкт-Петербург, отчуждена по договору дарения Ч. С 2005 года до момента смерти Д. находился под наблюдением СПб ГУЗ «Психоневрологический диспансер Невского района N 9», а в СПб ГУЗ «Городская поликлиника N 6» наблюдался с диагнозом: токсическая энцефалопатия, токсическая полинейропатия, проходил обследование для медико-социальной экспертизы в ГШД. Поскольку истцу стало известно об отчуждении квартиры умершим Д. лишь 05.12.2016, с этой даты начинает течь годичный срок для признания сделки дарения недействительной. Шестимесячный срок для принятия наследства пропущен истцом по уважительной причине в связи с отсутствием наследственной массы, которую можно было унаследовать в рамках нотариального производства.

Решением Невского районного суда Санкт-Петербурга от 13 июня 2018 года в удовлетворении исковых требований отказано.

В апелляционной жалобе истец просит решение суда первой инстанции отменить, полагая его незаконным и необоснованным.

В соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее — ГПК РФ) суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, и возражениях относительно жалобы.

Обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив материалы дела, судебная коллегия не усматривает оснований для отмены законного и обоснованного решения суда.

Согласно положениями п. 1 ст. 1114 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ) днем открытия наследства является день смерти гражданина.

В соответствии с п. 1 ст. 1153 ГК РФ принятие наследства осуществляется подачей по месту открытия наследства нотариусу или уполномоченному в соответствии с законом выдавать свидетельства о праве на наследство должностному лицу заявления наследника о принятии наследства либо заявления наследника о выдаче свидетельства о праве на наследство.

В силу п. 1 ст. 1154 ГК РФ наследство может быть принято в течение шести месяцев со дня открытия наследства.

В соответствии с п. 1 ст. 1155 ГК РФ по заявлению наследника, пропустившего срок, установленный для принятия наследства, суд может восстановить этот срок и признать наследника принявшим наследство, если наследник не знал и не должен был знать об открытии наследства или пропустил этот срок по другим уважительным причинам, и при условии, что наследник, пропустивший срок, установленный для принятия наследства, обратился в суд в течение шести месяцев после того, как причины пропуска этого срока отпали.

Как следует из п. 40 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 29.05.2012 года N 9 «О судебной практике по делам о наследовании», споры, связанные с восстановлением срока для принятия наследства и признанием наследника принявшим наследство, рассматриваются в порядке искового производства с привлечением в качестве ответчиков наследников, приобретших наследство (при наследовании выморочного имущества — РФ либо муниципального образования, субъекта РФ), независимо от получения ими свидетельства о праве на наследство.

Требования о восстановлении срока принятия наследства и признании наследника принявшим наследство могут быть удовлетворены лишь при доказанности совокупности следующих обстоятельств:

а) наследник не знал и не должен был знать об открытии наследства или пропустил указанный срок по другим уважительным причинам. К числу таких причин следует относить обстоятельства, связанные с личностью истца, которые позволяют признать уважительными причины пропуска срока исковой давности: тяжелая болезнь, беспомощное состояние, неграмотность и т.п. (статья 205 ГК РФ), если они препятствовали принятию наследником наследства в течение всего срока, установленного для этого законом. Не являются уважительными такие обстоятельства, как кратковременное расстройство здоровья, незнание гражданско-правовых норм о сроках и порядке принятия наследства, отсутствие сведений о составе наследственного имущества и т.п.;

б) обращение в суд наследника, пропустившего срок принятия наследства, с требованием о его восстановлении последовало в течение шести месяцев после отпадения причин пропуска этого срока. Указанный шестимесячный срок, установленный для обращения в суд с данным требованием, не подлежит восстановлению, и наследник, пропустивший его, лишается права на восстановление срока принятия наследства.

Таким образом, основанием к восстановлению наследнику срока для принятия наследства является не только установление судом факта неосведомленности наследника об открытии наследства — смерти наследодателя (ст. 1113 ГК РФ), но и представление наследником доказательств, свидетельствующих о том, что он не должен был знать об этом событии по объективным, не зависящим от него обстоятельствам, а также при условии соблюдения таким наследником срока на обращение в суд с соответствующим заявлением.

Согласно п. 1 ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

В силу положений указанной нормы закона основанием признания сделки недействительной, является фактическая недееспособность лица, совершившего сделку, в момент ее совершения. Установление этой недееспособности осуществляется на основе фактических данных, позволяющих сделать вывод о том, что в момент совершения сделки лицо находилось в таком состоянии, которое лишило его возможности осознанно выражать свою волю.

В силу закона такая сделка является оспоримой, в связи с чем лицо, заявляющее требование о признании сделки недействительной по основаниям, указанным в п. 1 ст. 177 ГК РФ согласно положениям ст. 56 ГПК РФ обязано доказать наличие оснований для недействительности сделки.

При рассмотрении спора судом установлено, что однокомнатная квартира общей площадью 36,90 кв. м, расположенная по адресу: Санкт-Петербург, принадлежала Д. на основании свидетельства о праве на наследство по закону N 6Д-4490 от 30.12.2005, что подтверждается свидетельством о государственной регистрации права, выданным Главным Управлением Федеральной регистрационной службы по Санкт-Петербургу и Ленинградской области от 07.02.2006.

09.11.2006 между Д. и Ч. заключен договор дарения, по условиям которого Д. безвозмездно передает (дарит) своей сестре Ч. квартиру по вышеуказанному адресу.

Право собственности Ч. на спорное жилое помещение зарегистрировано в установленном законом порядке 28.11.2006.

В. является дочерью Д., что подтверждается свидетельством о рождении и свидетельством о заключении брака.

Д. умер 14.10.2016, что подтверждается свидетельством о смерти от 19.10.2016.

11.04.2017 нотариусом нотариального округа Санкт-Петербург З. заведено наследственное дело N 105/2017 после умершего Д.

Из данного наследственного дела усматривается, что с заявлением о принятии наследства по всем основаниям после умершего Д. обратилась Ч., являющаяся его родной сестрой.

Судом установлено, что истец в установленном законом порядке и в предусмотренные законом сроки с заявлением о принятии наследства к нотариусу не обращалась, доказательств обратного истцом не представлено.

18.05.2017 ответчику нотариусом нотариального округа З. выдано свидетельство о праве на наследство по закону, наследство, на которое выдано данное свидетельство, состоит из вклада до востребования (пенсионного), хранящегося в филиале Петровский Публичного акционерного общества Банк «Финансовая Корпорация Открытие», с причитающимися процентами.

Согласно заключению судебной экспертизы N 1659.647.2 от 27.03.2018, выполненной Санкт-Петербургским государственным казенным учреждением здравоохранения «Городская психиатрическая больница N 6 (стационар с диспансером)», Д. 09.11.2006 на момент подписания договора дарения, страдал психическим заболеванием. Д. 09.11.2006, на момент подписания договора дарения, по своему психическому состоянию (в связи с выраженным когнитивным дефектом), не мог понимать значение своих действий и руководить ими.

Принимая указанное экспертное заключение в качестве относимого и допустимого доказательства, суд пришел к выводу о доказанности того, что в момент составления и подписания спорного договора дарения Д. не был способен отдавать отчет своим действиям и руководить ими.

Разрешая заявленные требования, суд первой инстанции, руководствуясь вышеуказанными нормами, на основании тщательного анализа представленных доказательств, объяснений лиц, участвующих в деле, правильно определив юридически значимые обстоятельства, достоверно установив, что о смерти своего отца Д. истцу стало известно своевременно, о том, что Д. спорная квартира отчуждена 28.11.2006, истцу стало известно 05.12.2016, при этом в суд с настоящим иском истец обратилась лишь 25.10.2017, то есть с пропуском шестимесячного срока, установленного п. 1 ст. 1155 ГК РФ, в связи с чем заявленные исковые требования о восстановлении срока принятия наследства не подлежат удовлетворению. Кроме того, при отказе в удовлетворении данных требований суд исходил из того, что каких-либо доказательств, свидетельствующих об объективных, не зависящих от истца обстоятельств, препятствующих ей своевременно обратиться к нотариусу с заявлением о принятии наследства, представлено не было.

Поскольку в восстановлении срока для принятия наследства истцу отказано, право собственности на квартиру как за наследником за ней признано быть не может, а само по себе признание договора дарения квартиры недействительным в рассматриваемом случае не повлечет за собой для В. каких-либо правовых последствий, суд пришел к выводу об отказе в удовлетворении требований о признании договора недействительным.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции, поскольку они следуют из анализа всей совокупности представленных сторонами и исследованных судом доказательств, которые суд оценил в соответствии с правилами ст. 67 ГПК РФ, при этом мотивы, по которым суд пришел к данным выводам, подробно изложены в обжалуемом решении.

Оценивая доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия находит их несостоятельными, поскольку истец в ходе рассмотрения дела не оспаривала, что о смерти отца узнала своевременно, при этом об отчуждении Д. спорной квартиры истец узнала 05.12.2016. Именно с момента смерти наследодателя следует исчислять шестимесячный срок, предусмотренный ст. 1155 ГК РФ. С настоящим иском о восстановлении срока для принятия наследства истец обратилась в суд 18.04.2017, то есть спустя более чем полгода после того, как узнала о смерти наследодателя. Данный срок, установленный ст. 1155 ГК РФ, согласно вышеуказанным разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации восстановлению не подлежит.

При таких обстоятельствах, требования истца о восстановлении срока принятия наследства удовлетворению не подлежали.

Представленное суду апелляционной инстанции заявление В. о волеизъявлении на принятие наследства, подпись на котором 24.11.2016 удостоверена нотариусом (л.д. 139), на основании ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ не может быть принято судебной коллегией в качестве нового доказательства, поскольку истец не обосновала невозможность представления указанного документа в суд первой инстанции по уважительным причинам.

Кроме того, указанное заявление не опровергает выводов суда первой инстанции об отсутствии оснований для восстановления срока для принятия наследства, поскольку истцом в нарушение положений ст. 56 ГПК РФ не представлено доказательств того, что указанное заявление о волеизъявлении на принятие наследства было впоследствии подано истцом нотариусу в целях принятия наследства.

Кроме того, суд сделал правильный вывод, что по смыслу п. 2 ст. 166, ст. 177 ГК РФ истец не является надлежащим истцом по требованию о признании договора дарения недействительным, поскольку срок для принятия наследства она пропустила, в восстановлении срока ей отказано, в связи с чем ее права и охраняемые законом интересы оспариваемой сделкой не нарушены.

Доводы апелляционной жалобы фактически повторяют доводы, приведенные в обоснование исковых требований, по существу сводятся к несогласию с выводами суда и переоценке доказательств, исследованных судом и получивших надлежащую оценку, а потому не свидетельствуют о наличии правовых оснований для отмены решения суда.

Таким образом, правоотношения сторон и закон, подлежащий применению определены судом правильно, обстоятельства, имеющие значение для дела установлены на основании представленных доказательств, оценка которым дана с соблюдением требований ст. 67 ГПК РФ, подробно изложена в мотивировочной части решения, в связи с чем, доводы апелляционной жалобы по существу рассмотренного спора не могут повлиять на правильность определения прав и обязанностей сторон в рамках спорных правоотношений, не свидетельствуют о наличии оснований, предусмотренных ст. 330 ГПК РФ, к отмене состоявшегося судебного решения.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

Решение Невского районного суда Санкт-Петербурга от 13 июня 2018 года оставить без изменения, апелляционную жалобу В. — без удовлетворения.