Кассационное определение

ТРЕТИЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 17 июня 2020 г. по делу N 88-10436/2020

Дело N 2-719/2018

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе:
председательствующего: Петровой Ю. Ю.
судей Птоховой З. Ю., Косицыной-Камаловой И. Р.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-719/2018 по иску Б.А. и Ч. к Г. о признании завещания и свидетельства о праве на наследство недействительными,
по кассационной жалобе Б.А. и Ч. на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 19 февраля 2020 г.
Заслушав доклад судьи Третьего кассационного суда общей юрисдикции Петровой Ю. Ю., объяснения представителя Г. — К., действующей на основании доверенности от 1 октября 2019 г. сроком на 3 года, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

установила:

решением Куйбышевского районного суда Санкт-Петербурга от 3 декабря 2018 г. исковые требования Б.А. и Ч. удовлетворены, признано недействительным завещание, составленное Б.В., умершим 25.07.2017 года, в пользу Г., удостоверенное нотариусом Санкт-Петербурга С., признано недействительным свидетельство о праве на наследство по завещанию, выданное Г. после смерти Б.В., с Г. в пользу Ч. взысканы расходы по уплате государственной пошлины в размере 300 руб.
Апелляционным определением Санкт-Петербургского городского суда от 19 февраля 2020 г. решение Куйбышевского районного суда Санкт-Петербурга от 3 декабря 2018 г. отменено, принято новое решение, которым в удовлетворении исковых требований Б.А. и Ч. к Г. о признании завещания и свидетельства о праве на наследство недействительными отказано.
В кассационной жалобе Б.А. и Ч. ставят вопрос об отмене апелляционного определения, как вынесенного с нарушением требований закона.
Истцы Б. А., Ч., ответчик Г., третье лицо нотариус С., представитель третьего лица Управления Росреестра по Санкт-Петербургу о времени и месте рассмотрения дела были извещены направлением судебных повесток, полученных 9 мая 2020 г., 2 июня 2020 г., 3 июня 2020 г. и 1 июня 2020 г. соответственно, в судебное заседание не явились.
Руководствуясь положениями ст. 379.5 ГПК РФ, судебная коллегия определила рассмотреть дело в отсутствие истцов, ответчика, доверившего представление интересов представителю, третьих лиц, надлежаще извещенных о времени и месте рассмотрения дела.
Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции оснований для ее удовлетворения и отмены обжалуемого судебного постановления не находит.
В соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.
При рассмотрении данного дела такие нарушения норм материального права и процессуального права не были допущены судом апелляционной инстанции.
Судами установлено и следует из материалов дела, что Б.В. являлся собственником квартиры, расположенной по адресу: Санкт-Петербург.
Б.В. 15 марта 2017 г. составил завещание, удостоверение нотариусом Санкт-Петербурга С., согласно которому все свое имущество он завещал Г.
Б.В. умер 25.07.2017 года Г. 14 августа 2017 г. обратилась к нотариусу нотариального округа Санкт-Петербурга С. с заявлением о принятии наследства по завещанию после умершего Б.В.
Нотариусом С. 14 августа 2017 г. открыто наследственное дело N 112/2017.
В обоснование исковых требований истцы Б.А. и Ч., являющиеся детьми Б.В. ссылаются на то обстоятельство, что в момент составления оспариваемого завещания, Б.В. не мог понимать значение своих действий и руководить ими.
Определением суда от 22 мая 2018 г. по ходатайству истцов назначена комплексная посмертная судебная психолого-психиатрическая экспертиза, проведение которой поручено СПБ ГКУЗ «Городская психиатрическая больница N», на разрешение экспертизы были поставлены вопросы: какими заболеваниями (в том числе психическими) страдал Б.В., умерший 25.07.2017 года, на 15 марта 2017 г. — дату составления завещания в пользу Г.; мог ли Б.В. с учетом имеющихся у него заболеваний, возрастных особенностей, индивидуальных психологических качеств, понимать значение своих действий и руководить ими, сознавать их реальное содержание на момент составления завещания 15 марта 2017 г.
Согласно заключению комиссии экспертов от 7 июля 2018 г., Б.В. на дату составления завещания 15 марта 2017 г. страдал психическим расстройством в форме сосудистой деменции (код МКБ-10 F 01.8). На дату составления завещания 15 марта 2017 г. по своему состоянию, характеризовавшемуся выраженным интеллектуально-мнестическим снижением, снижением критических и прогностических способностей, Б.В. не мог понимать значение своих действий и руководить ими.
Разрешая спор и удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции, руководствуясь положениями ст. ст. 168, 177, 1118, 1119, 1124, 1131 Гражданского кодекса Российской Федерации, исходил из заключения судебной экспертизы, согласно которой Б.В. в момент составления оспариваемого завещания не мог понимать значение своих действий и руководить ими и пришел к выводу о признании недействительным завещания, составленного Б.В. в пользу Г., свидетельства о праве на наследство по завещанию, выданного Г.
Отменяя решение суда первой инстанции и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд апелляционной инстанции, руководствуясь положениями ст. ст. 218, 1111, 1152, 1153, 1154, 1155 Гражданского кодекса Российской Федерации, исходил из того обстоятельства, что истцы с соответствующими заявлениями о принятии наследства после умершего Б.В. в установленный законом шестимесячный срок к нотариусу не обращались, с заявлениями о восстановлении пропущенного срока для принятия наследства также не обращались, и пришел к выводу, что истцы, являясь наследниками умершего Б.В., не выразили волю на вступление в наследство, оставшегося после смерти наследодателя, в связи с чем оснований для возникновения прав на наследственное имущество, оставшееся после Б.В., у истцов не возникло, и истцы не наделены правом обжалования завещания и свидетельства о праве на наследство, выданных ответчику Г.
При этом суд апелляционной инстанции исходил из ответа нотариуса нотариального округа Санкт-Петербурга С. от 15 марта 2019 г. на запрос судебной коллегии, согласно которому Б.А. и Ч. 7 марта 2019 г. подали в нотариальную контору заявление о выдаче свидетельства о праве на наследство, оставшееся после умершего 25.07.2017 года Б.В.
При этом доказательств обращения к нотариусу с заявлениями о принятии наследства либо заявлениями о выдаче свидетельства о праве на наследство до принятия судом обжалуемого решения от 27 ноября 2018 г., истцами не представлено.
Вступившим в законную силу определением Приморского районного суда от 2 июля 2019 г. заявление Б.А. и Ч. об установлении факта принятия наследства оставлено без рассмотрения на основании ч. 3 ст. 263 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в связи с установлением наличия спора о праве.
Судебная коллегия Третьего кассационного суда общей юрисдикции находит выводы суда апелляционной инстанции основанными на правильном применении норм материального права и сделанными без нарушений норм процессуального права.
Доводы кассационной жалобы о совершении истцами действий по фактическому принятию наследства, выразившихся в обращении в суд с заявлением о признании недействительным завещания, составленного Б.В. в пользу Г., основанием для отмены апелляционного определения не является.
В силу ст. ст. 1113, 1114 и 1154 Гражданского кодекса Российской Федерации наследство открывается со смертью гражданина и может быть принято в течение шести месяцев со дня открытия наследства.
Статьей 1153 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что принятие наследства осуществляется подачей по месту открытия наследства нотариусу или уполномоченному в соответствии с законом выдавать свидетельства о праве на наследство должностному лицу заявления наследника о принятии наследства либо заявления наследника о выдаче свидетельства о праве на наследство. Также признается, пока не доказано иное, что наследник принял наследство, если он совершил действия, свидетельствующие о фактическом принятии наследства, в частности если наследник: вступил во владение или в управление наследственным имуществом; принял меры по сохранению наследственного имущества, защите его от посягательств или притязаний третьих лиц; произвел за свой счет расходы на содержание наследственного имущества; оплатил за свой счет долги наследодателя или получил от третьих лиц причитавшиеся наследодателю денежные средства.
Истцы, являясь наследниками первой очереди Б.В., в установленный законом срок к нотариусу с заявлениями о принятии наследства по закону не обращались.
Заявление Б. А. и Ч. об установлении факта принятия наследства оставлено без рассмотрения на основании ч. 3 ст. 263 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в связи с установлением наличия спора о праве.
Обращение истцов в суд с заявлением о признании недействительным завещания, не свидетельствует о совершении Б.А. и Ч. действий по фактическому принятию наследства, которые должны совершить наследники умершего Б.В.
Доводы кассационной жалобы фактически сводятся к иной оценке установленных судом обстоятельств и представленных в материалы дела доказательств, в связи с чем не могут служить основанием для пересмотра судебного постановления в кассационном порядке.
На основании изложенного и руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 19 февраля 2020 г. оставить без изменения, кассационную жалобу — без удовлетворения.