Кассационная жалоба

Санкт-Петербургский городской суд

ИСТЕЦ: С.Л.

ОТВЕТЧИК: С.А.

3-И ЛИЦА: ГУ ФРС по Санкт-Петербургу
и Ленинградской области,
адрес: Санкт-Петербург, Галерный проезд, д.3

Нотариус Блотнер Нина Тимофеевна,
адрес: Санкт-Петербург, г.Пушкин,
ул.Конюшенная, д.29

КАССАЦИОННАЯ ЖАЛОБА
на решение Пушкинского федерального районного суда
Санкт-Петербурга по гражданскому делу № 2-126/10 от 27.04.10

27 апреля 2010 г. Пушкинским федеральным районным судом Санкт-Петербурга было вынесено решение по гражданскому делу № 2-126/10 по иску С.Л. к С.А. о признании договора недействительным, которым исковые требования удовлетворены в полном объёме.

15.07.09 между С.Л. и её племянником С.А. был заключён договор купли-продажи квартиры в доме 14 по ул.Шишкова в городе Пушкине Санкт-Петербурга. Инициатива заключения спорного договора исходила от С.Л. После продажи квартиры С.Л. хотела жить вместе со своей сестрой – З., мотивируя это тем, что им вместе будет легче жить, а одной ей тяжело самой за собой ухаживать. При подготовке к совершению сделки С.Л. просила не рассказывать о сделке своему внуку – С.Г., так как его жена состоит в секте «Свидетели Иеговы» и поэтому С.Л. не хотела ему оставлять квартиру.
После заключения договора купли-продажи С.Л. переехала жить к З. Когда С. Г. узнал о том, что С.Л. продала квартиру, он обманным путём увёз С.Л. от З., и, получив от неё доверенность, предъявил иск сначала о признании сделки притворной в связи с тем, что она подразумевала другую сделку, нежели чем была заключена, а потом настоящий иск о признании сделки недействительной, поскольку она якобы не понимала значения своих действий.
В подтверждение исковых требований была представлена сфальсифицированная медицинская карта, без номера, без наименования учреждения, в котором она составлена, без фамилии врача, её составившей, в которой отражено, что С.Л. якобы была на приёме у врача-психиатора в мае и ноябре 2009 года и ей был без каких-либо обследований поставлен диагноз сосудистая деменция. При этом в нарушение Постановления Правительства РФ №462 от 28.07.2005г. в указанной медкарте отсутствует информированное добровольное согласие С.Л. на лечение или отказ от него, а якобы имевшие место визиты С.Л. к психиатру нигде не зафиксированы, в нарушение Распоряжения Комитета по здравоохранению Администрации Санкт-Петербурга №76-р от 25.02.2003г., что подтверждено ответами из этого Комитета. Диагноз сосудистая деменция – это слабоумие, вызванное нарушением кровообращения головного мозга. Данный диагноз невозможно поставить без обследования сосудистой системы пациента. Даже тот факт, что к психиатру С.Л. привёл её внук, который никогда не интересовался её здоровьем (л.д.139), подтверждает сфальсифицированность данного документа.
Как утверждала Копалина М. Ю., это она составила эту медицинскую карту. При этом никаких исследований сосудистой системы она не проводила, никаких медицинских документов о состоянии здоровья С.Л. (в том числе и касающейся сосудистой системы) ей представлено не было. Так же Копалина М. Ю. подтвердила, что ранее С.Г. при её помощи поместил свою мать в психиатрическую клинику (л.д.176).
На основании медицинских документов комиссия экспертов без проведения дополнительных исследований вынесла заключение о том, что С.Л. не понимала значение своих действий.
Руководствуясь заключением комиссии экспертов суд удовлетворил исковые требования.

С указанным решением не согласны по следующим основаниям.

1. Представленная в дело аудиозапись разговора Истицы и Ответчика подтверждает осознанность действий Истицы, а вывод суда о том, что в представленной в качестве доказательства аудиозаписи не обсуждался договор купли-продажи не соответствует обстоятельствам и материалам дела.
Как следует из аудиозаписи, произведённой за три дня до заключения сделки, текст которой приведён на л.д.164-172, во время разговора обсуждались различные условия и обстоятельства заключения сделки. Так на л.д.166 сторонами обсуждалась цена отчуждаемой квартиры, за которую та продаётся. Так же на л.д.166 С.Л. рассказывает, что после продажи квартиры она будет проживать у своей сестры З. (что ею и было сделано до того момента, как её внук обманным путём увёз С.Л. к себе), что она хотела бы оставить за собой только прописку в спорной квартире. На л.д.167 С.Л. рассказывает, почему ей будет удобно проживать с сестрой, а не одной, как это было ранее. Так же на л.д.167 стороны обсуждают приход нотариуса в среду (15 числа). На л.д.168 С.А. предлагает не заключать договор купли-продажи, на что С.Л. категорично возражает. На л.д.169 С.Л. шутит про боевых советских офицеров, что также безусловно свидетельствует о её нормальном психическом состоянии, а далее она утверждает, что она обязательно хочет заключить спорный договор, так как С.А. ушёл со службы для переезда в Санкт-Петербург, «там всё бросил», и поэтому она «ни в коем случае не откажется» от заключения сделки. На л.д.172 С.Л. ещё раз объясняет, что с сестрой ей будет жить лучше, и более того, она объясняет почему – «мы две женщины, мало ли какие у нас проблемы». Далее на л.д.172 С.Л. говорит: «до войны все вместе, в войну все вместе, потом стали жениться и стали разбегаться … никогда не сорились … под старость опять вместе жить, вот значит судьба нас так опять свела», что свидетельствует не только о мотивации С.Л. на заключение договора купли-продажи квартиры, но и о долговременной памяти, что опровергает выводы экспертов и утверждения Копалиной М. Ю. о том, что С.Л. страдала забывчивостью. А высказывание С.Л. на л.д.172 – «советские офицеры не падают не спавши» свидетельствует не только о присутствии у неё чувства юмора, что не может встречаться у психически больных людей, но и о сохранности кратковременной памяти, так как разговор про советских офицеров был за некоторое время до этого.
Таким образом, принятая судом в качестве доказательства аудиозапись свидетельствует не только о том, что С.Л. понимала значение своих действий, но и о том, что за три дня до заключения оспариваемой сделки С.Л. не страда никакими психическими заболеваниями.

2. Судом были нарушены нормы процессуального права, а именно, ст.ст.35, 55, 57 ГПК РФ, когда суд отказал в удовлетворении ходатайства о допросе специалиста, присутствовавшего во время судебного заседания в здании суда.
Стороной ответчика было заявлено ходатайство о допросе в качестве специалиста эксперта-психиатора Н.О., так как стороной ответчика оспаривалось единственное допустимое доказательство по делу – заключение экспертов, данное без учёта представленной позднее в материалы дела аудиозаписи разговора С.Л. с С.А. о предстоящей сделке. Допрос специалиста был необходим для дачи заключения специалистом-психиатором по представленной аудиозаписи, а также для дачи заключения по обоснованности заключения экспертов. Суд отклонил указанное ходатайство, нарушив тем самым право ответчика на представление доказательств по делу.
Таким образом, судом были нарушены нормы процессуального права, не позволившие суду принять законное и обоснованное решение по делу.

3. Единственное доказательство исковых требований – заключение экспертов, не соответствует закону.
Так заключение экспертов противоречит ч.2 ст.8 ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ», в соответствии с которой «Заключение эксперта должно основываться на положениях, дающих возможность проверить обоснованность и достоверность сделанных выводов на базе общепринятых научных и практических данных». В представленном заключении не только не применены общепринятые научные и практические методики (МКБ-10, обязательная для всех медицинских учреждений в соответствии с Инструкцией, утверждённой Минздравом РФ 25.05.1998г. №2000/52-98; ишемическая шкала Хачинского; счёт по Креплину; таблицы Шульта и др.), но и отсутствуют конкретные данные обследования С.Л., позволяющие перепроверить выводы экспертов. Заключение экспертов написано общими фразами, без подтверждения проведёнными обследованиями, дабы невозможно было его перепроверить. Более того, как указал эксперт Шапкина Я. В. в судебном заседании (л.д.141), применённым ими для дачи заключения методикам более 30 лет!!! Таким образом, современные общепринятые многочисленные научные и практические данные экспертами вообще не применялись.
Во время допроса экспертов в судебном заседании, эксперт Акуленко утверждает (л.д.140), что С.Л. проводился тест Векслера, результат она точно не помнит, помнит только что он был не больше 90 баллов, а результат имеется у психолога в его записях. Эксперт Шапкина даёт аналогичные показания (л.д.141). А эксперт Крещакова (л.д.142) утверждает, что в связи с неконтактностью С.Л. выставить бал по тесту Векслера не представилось возможным. Данные противоречия показывают то, что экспертиза проведена поверхностно, что тщательного обследования состояния С.Л. не проводилось. При этом сторона ответчика предполагает, что до приведения в экспертное учреждение С.Л. могли давать психотропные вещества для достижения необходимых результатов обследования экспертов, так как за период, когда С.Г. увёз истицу от З. до того, как З. увидела её в суде 09.11.09 (т.е. через три месяца) С. похудела до неузнаваемости.
Данное заключение экспертов имеет многочисленные нарушения Инструкции по заполнению отраслевой учётной формы №100/у-03 «Заключение судебно-психиатрического эксперта (комиссии экспертов)», утверждённой Приказом Минздрава РФ №401 от 12.08.2003г.: 1) в соответствии с п.2.2.1 в заключении должны быть изложены в хронологической последовательности события жизни с момента рождения до момента обследования, включая семейный, трудовой, социальный, супружеский, при необходимости — сексуальный анамнез, чего экспертами сделано не было; 2) в соответствии с п.2.2.2 анамнез должен отражать: особенности критических возрастных периодов (инволюционный, в котором находится С.), трудовой анамнез, в котором перечислить места работы и занимаемые должности. Никакого трудового анамнеза или особенности инволюционного возрастного периода заключение экспертов не отражает. 3) в соответствии с п.2.2.5 «При изложении определяющим является принцип „равноправия“ диагностических (экспертных) гипотез, в соответствии с которым недопустимо умаление и тем более игнорирование любой клинически значимой информации в пользу итоговой, конечной диагностической и экспертной концепции. Необходимо приводить всю фактическую совокупность информации, имеющейся в материалах дела. Заключение экспертов содержит только выдержки, которые могут служить для подтверждения диагноза, о котором утверждала Копалина М. Ю., в то время, как в медицинской документации содержатся многочисленные факты, опровергающие данный диагноз, о которых будет сказано ниже. 4) в соответствии с п.2.3 в заключении должно быть описание соматического состояния, а в соответствии с п.2.3.1 «Соматическое состояние — в этом разделе отражается состояние общего питания, кожных покровов, сосудистой системы, наличие патологических изменений со стороны внутренних органов». Кроме указания на отсутствие патологии соматического и неврологического состояния, никакого описания не дано. При этом состояние сосудистой системы является принципиальным для установления диагноза сосудистая деменция. Более того, отсутствие патологии соматического и неврологического состояния опровергают поставленный диагноз. 5) в нарушение п.1.13 отсутствует указание на медицинские документы и материалы дела с указанием соответствующих реквизитов, в частности не только не указаны номера листов дела, на которые делалась выборочная ссылка, но и отсутствуют реквизиты такого документа, который назван «амбулаторная мед.карта ПНД», поскольку такого документа к материалам дела никогда не приобщался.
Таким образом, заключение экспертов является недопустимым доказательством, поскольку не соответствует Закону и нормативным правовым актам.

4.  Заключение эксперта не соответствует медицинской документации и материалам дела.
Так в соответствии с медицинской картой амбулаторного больного №106699 С. регулярно осматривалась терапевтом, регулярно проходила осмотры врачей других специальностей (так в 2008 году – 7 раз, в 2009 году – 9 раз), вместе с тем, нет ни одного осмотра невролога по поводу Дисциркуляторной энцефалопатии и Синдрома паркинсонизма, Противопаркинсоническая терапия С.Л., никогда не проводилась. Также с 2005 года С.Л. ни разу не была направлена на консультацию психиатра, т.е. ни у кого из медицинских специалистов её психическое состояние не вызывало подозрений. Кроме того, диагноз Дисциркуляторная энцефалопатия указывается то во 2-й, то в 3-й, то опять во 2-й степени, что свидетельствует о неопределённости наличия поставленного диагноза.
Согласно медицинской карте №10020 С.Л. была доставлена в больницу 20.07.09, т.е. через пять дней после совершения сделки, поступила без сопровождения кого-либо, при этом она подробно описывает свои предыдущие заболевания, адекватно сообщает о своём заболевании, полностью сообщает свои данные – дата рождения, адрес проживания, домашний телефон и др. При первичном осмотре С.Л. врач устанавливает, что её состояние удовлетворительное, сознание ясное. Ни принимавший С.Л, врач, ни лечащий врач, нигде в медицинской карте не отметили каких-либо неврологических, психических нарушений, или снижение интеллектуально-мнестических функций.
В материалах дела имеются документы из дела №2-1858/09, в частности протокол судебного заседания от 09.11.2009г., в котором зафиксирован допрос С.Л., когда она сообщает тот факт, что она сама вызвала нотариуса (л.д.48). То есть, она не только понимала, что за сделку совершает, но и инициировала её. Нотариус при вызове его на дом, заблаговременно подготавливает договор, для чего ему необходимо объяснить, что за сделка будет совершаться. Вызывая нотариуса на дом, С.Л. объяснила нотариусу какую сделку она собирается совершить. Таким образом, она не просто понимала значение своих действий, но и понимала все нюансы заключаемого договора.
Таким образом, заключение экспертов, которое должно было оцениваться на ряду с другими доказательствами, не может быть положено в основу решения суда, поскольку оно полностью противоречит медицинской документации и материалам дела.

5. Суд признал недействительным несуществующий договор.
Как установлено судом, оспариваемый договор не зарегистрирован в ГУ ФРС. В соответствии с п.3 ст.433 ГК РФ договор, подлежащий государственной регистрации, считается заключённым с момента его регистрации. Согласно п.7 ст.16 ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним», сделка считается зарегистрированной со дня внесения записи о сделке в Единый государственный реестр прав. Как следует из материалов дела, в реестр прав на недвижимое имущество записи о сделке – договоре купли-продажи от 15.07.09 не вносилось. Таким образом, в виду отсутствия записи в реестре прав на недвижимое имущество о договоре купли-продажи от 15.07.09, данный договор является незаключённым, т.е. его не заключили, т.е. договора нет. Нельзя признать недействительным то, чего нет.
Таким образом, суд признал недействительным договор, который не заключён, чем нарушил нормы материального права.

На основании изложенного и руководствуясь ст.8 ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ», Инструкцией, утверждённой Минздравом РФ 25.05.1998г. №2000/52-98, Инструкцией по заполнению отраслевой учётной формы №100/у-03 «Заключение судебно-психиатрического эксперта (комиссии экспертов)», утверждённой Приказом Минздрава РФ №401 от 12.08.2003г., ст.433 ГК РФ, ст.ст.35, 55, 57, 60, 67, 77, 86, 362 ГПК РФ

П Р О Ш У :

Решение от 27 апреля 2010 г. Пушкинского федерального районного суда Санкт-Петербурга по гражданскому делу № 2-126/10 отменить;
В удовлетворении исковых требований С.Л. к С.А. о признании договора недействительным отказать.